За 15 лет работы журналистом Эрик Литке привык получать сердитые письма и сообщения в соцсетях от тех, кого он разозлил своими статьями.
«Это обратная сторона нашего ремесла,» — говорит он.
Но, занявшись фактчекингом для газеты USA TODAY и Politifact Wisconsin — партнерского проекта Milwaukee Journal Sentinel и некоммерческой организации PolitiFact, — он почувствовал перемену в отношении читателей к своей работе. Он всегда публиковал в соцсетях ссылки на свои статьи, которыми особенно гордился, но за последние три года оскорбительные сообщения стали всё более и более личными, и всё чаще — от людей из его собственного окружения.
Несмотря на стремление к объективности, его фактчекинг — а на основании проверенных им фактов Facebook модерирует контент — вызывает иррациональную и очень эмоциональную реакцию. Недавно давний друг написал ему в Facebook: «Вот раньше твоя работа действительно приносила пользу!»
«Общий тон комментариев в ответ на расследования совсем другой, чем когда я выступаю в роли фактчекера», — говорит Литке. «Теперь люди реагируют инстинктивно, их не интересует критический анализ аргументов и данных и их осмысление. Они думают так: раз ты про этого человека вот такое написал, значит, ты последний мерзавец, или, наоборот, ты расчудесный человек. И это зависит только от их собственного отношения».
Хуже того: ему пришло электронное письмо от незнакомого человека с завуалированными угрозами. Вместе с редакторами они решили, что это достаточно серьёзно, и заявили в полицию.
«Такого в моей карьере ещё не бывало,» — рассказывает он. «Это показательно: люди готовы отправлять письма такого рода, что впору задуматься: «ну навряд ли ты придёшь ко мне домой, но всё равно это уже за гранью, нужно кому-то сообщить».
Атмосфера враждебности к журналистам заставляет рассматривать и ситуации, которые ранее казались маловероятными: угроза расправы, доксинг, нарушение неприкосновенности частной жизни или физической безопасности, злонамеренные манипуляции с фотографиями из соцсетей. Такие нападки могут представлять собой реальную опасность для журналистов, ограничивать свободу высказываний и даже вынудить совсем забросить профессию.
В Интернете идёт атака на объективную истину, а также и на журналистов — которым стоит вдвойне обратить внимание на свою цифровую безопасность.
Неразрывная связь дезинформации и онлайн-преследований
Онлайн-преследования — это ситуации, когда человек или группа лиц атакует кого-то в Сети: интенсивно, постоянно и причиняя вред. Этот общий термин описывает разные тактики: риторику вражды, сексуальные домогательства, взломы и доксинг, то есть распространение в Интернете чьей-то личной информации.
Среди журналистов непропорционально часто с такими нападками сталкиваются женщины. В недавнем отчёте Организации Объединённых Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) и Международного центра журналистики, онлайн-преследования были объявлены «новой линией фронта для журналисток». Во всемирном опросе более 700 женщин в журналистике 73% сказали, что сталкивались с той или иной формой онлайн-насилия.
Респондентки ответили, что получали угрозы сексуального и физического насилия, покушения на цифровую безопасность; находили в сети собственные фотографии, смонтированные с порнографическими изображениями, оскорбительные и непрошенные сообщения, попытки опорочить их личную и деловую репутацию и финансовые угрозы. Примерно две из пяти сказали, что нападки были связаны с организованными кампаниями по дезинформации.
Онлайн-преследования часто тесно связаны с кампаниями по дезинформации, стремящимися дискредитировать СМИ и другие демократические институты, и порой бывают направлены на конкретных репортёров, рассказывает Нора Бенавидез, активистка по вопросам «первой поправки» и избирательных прав в американском ПЕН-клубе, проводящая онлайн-тренинги по защите от оскорблений для журналистов и редакций по всему миру.
«Таких методов сейчас много в интернете. Часто они используются как оружие. Способы применения могут быть разные, но тактическая задача по сути — сеять сомнения в умах аудитории и дискредитировать наш нарратив,» — сказала она.
И в преследованиях, и в дискредитации, атака может быть хорошо скоординированной и выглядеть просто как ряд случайных нападок. (Примеры манипуляции в СМИ — собрание подробных расследований, демонстрирующих высокую степень скоординированности в онлайн-кампаниях преследования и дезинформации, в том числе в распространении фейков о COVID-19, которые особенно сильно ударили по чёрным сообществам в первые месяцы пандемии.)
«Я думаю про онлайн-преследования и дезинформацию как про палку о двух концах, или, скорее, про копье о двух наконечниках,» — рассказывает Виктория Вилк, директор по цифровой безопасности и свободе высказываний в американском ПЕН-клубе. «Цель в обоих случаях — распространение дезинформации или неточной информации, чтобы создавать информационный шум. Точные сведения, которые они пытаются дискредитировать, идут из надёжных источников. Значит, им нужно показать, что эти профессиональные источники ненадёжны — а для того нужно дискредитировать, запугать и заставить замолчать журналистов, которые сообщают точную и профессиональную информацию, которую им нужно очернить или замылить.»
Это не означает, что две проблемы всегда идут рука об руку. Не любое онлайн-преследование составляет часть кампании. Бывает и спонтанный хаос, когда разъярённые пользователи соцсетей набрасываются на того, кто привлёк их внимание.
Несмотря на сходства дезинформации и онлайн-преследований, они изучаются и понимаются по-разному. Большая часть исследований дезинформации направлена на изобличение «сеток» недобросовестных лидеров мнений, ботов из соцсетей и распространяющих фейки порталов, а вот онлайн-преследования, как утверждают Бенавидез и Вилк, получают меньше научного внимания. Исследователи и журналисты часто выбирают сосредоточить внимание на отдельных историях тех, кто сильно пострадал от доксинга или иных нападок, а не изучать общие механизмы таких нападений.
«У нас мало специалистов по сбору цифровых доказательств в таких ситуациях, потому просто мало данных,» — рассказывает Вилк. «В тёмных уголках Интернета всё это может кем-то направляться, но у нас мало доказательств чтобы изобличить масштаб и скоординированность этих кампаний преследования.»
Как обезопаситься от онлайн-преследований
Журналистам местных изданий доксинг может показаться гипотетическим и маловероятным сценарием, мол, такое случается только с работниками национальных СМИ или за рубежом.
«Эта новая версия преследований для большинства людей остаётся вне поля внимания,» — говорит Литке. «Если вы не знаете кого-то, с кем такое произошло, то как будто это что-то нереальное.»
Но по мере проникновения фейков и дезинформации во все аспекты публичного дискурса вероятность попадания журналистов на прицел преследователей возрастает. Лучше заранее подготовиться к возможности доксинга, появления двойников или других видов преследования в Интернете, чем реагировать по факту, объясняет Практическое пособие по противодействию онлайн-преследованиям от американского ПЕН-клуба.
Деймон Скотт, журналист южнофлоридского издания Seminole Tribune, сообщает, что освещать дезинформацию стало нелегко. В 2020 году он выявлял фейки и дезинформацию в отделе новостей глобальной фактчекинговой организации First Draft. До прошлого года он никогда так глубоко не погружался в дезинформацию и «достаточно наивно подходил к тому, с чем ему пришлось потом сталкиваться ежедневно,» — рассказывает он.
«Я никогда не садился и не анализировал фейки до этой работы, и не был готов к тому, как это отразится на моём настроении и мотивации. Весь этот опыт был куда более стрессовым, чем я думал. Предложи мне такое снова — я бы снова согласился, но в любом случае я теперь иначе смотрю на мир.»
Особенно его обескуражил масштаб проблемы и количество очень читаемых лидеров мнений в социальных сетях, которые безответственно используют эти площадки. И хотя местный журналист обычно работал не на виду, публикуя рассылки по специфическим флоридским темам, и напрямую не сталкивался с недоброжелателями в соцсетях, Скотт несколько забеспокоился о цифровой безопасности.
Из мер предосторожности в соцсетях он расфрендил почти всех в Фейсбуке, поменял имя пользователя и стал использовать его в строго профессиональных целях.
«Не то, чтобы каждый в этих группах Фейсбука знал меня раньше, но если б захотели меня найти, то нашли бы,» — сказал он.
Создание сети поддержки — еще один способ упреждения. Журналисты, которые подкрепляют свои работы всеми пояснениями, и пользуются доверием в своём онлайн-сообществе, могут быть менее уязвимы в случае нападок хакеров и троллей.
«Заработав себе имя, можно просто рассказать другим, с чем пришлось столкнуться, и они придут тебе на выручку, особенно если рассказать, какая именно помощь нужна,» — говорит Вилк.
Например, если журналист обнаруживает, что кто-то создал его двойника в соцсетях, то попросив своих сторонников помочь подать жалобу на поддельную страницу, можно увеличить шансы на быстрое её удаление.
«В этом случае важна публичность,» — говорит Вилк. «Скажите: ой, там не я, помогите подать жалобу на такую-то учётную запись. Кто-то выдаёт себя за меня, не верьте публикациям там-то и там-то.»
Чтобы заручиться доверием своих сторонников, нужно использовать социальную сеть, объясняя и показывая процесс расследования, говорит Бенавидез.
«Вам может показаться это излишним, но некоторые такие откровения могут вызывать сильные эмоции у читателей,» — рассказывает она. «И они станут залогом поддержки на случай, если вы или ваша редакция окажетесь в фокусе кампании дезинформации.»
Ещё один способ быть на шаг впереди преследователей — подчистить свои профили в соцсетях и в Интернете вообще, говорит Вилк.
«Для журналистов хорошо то они уже умеют заниматься расследованиями, просто обычно не применяют этот навык к своей ситуации,» — поясняет она. «Но именно это и требуется: по сути, нужно думать как доксер и начать изучать свои собственные следы в Интернете, понять, что там есть и как эту информацию можно получить.»
- Поищите себя: может это вам покажется страшно очевидным, говорит Вилк, но сначала просто погуглите своё имя. Потом ники, номер телефона и домашний адрес — в разных поисковых системах. Начните с Google, но не останавливайтесь на этом. Google настраивает выдачу результатов индивидуально под каждого пользователя, поэтому доксер в поисках вашей информации будет видеть другой набор ссылок. Используйте такие поисковые серверы как DuckDuckGo, в которых приоритетна конфиденциальность пользователей: так вы сможете выйти за пределы уютного мирка своих фильтров и персонализированных результатов. Чтобы ещё полнее посмотреть на свой след в Сети, поищите свои данные на китайском поисковике Baidu.
- Создайте оповещения: никто не рассчитывает, что вы сможете круглосуточно отслеживать упоминания вашего имени и личной информации — да и не нужно. Настройте Google Оповещенияпо своему имени, никам, номеру телефона и домашнему адресу. По крайней мере вам станет известно, всплыли ли ваши данные на каких-то страницах. «Возможно их стоит настроить также для друзей и родных,» — говорит Вилк.
- Проведите аудит своего онлайн-присутствия: пожалуй, важнее всего — подчистить настройки профилей в социальных сетях, чтобы недобросовестные деятели не получили доступ к вашим личным данным или к сведениям о ваших близких. Стратегически подходите к тому, какие учётные записи вы используете с какой целью, рекомендует Вилк. Если как журналист вы используете Твиттер для публикации своих статей, поддержания связей с коллегами и общения с читателями, то ведите их строго как профессиональные. Там не место фотографиям вашего кота или отпуска с родными: стоит удалить из истории потенциально нелицеприятные твиты или фотографии, о которых вы уже позабыли. Не сообщайте, где вы живёте, какой ваш день рождения, номер телефона — никакой информации, по которой вас могут выследить. «Если вы используете Инстаграм для фотографий собаки и ребёнка, то поставьте режим публикаций только для своих — и тогда постите что хотите,» — рассказывает она. «Но он должен быть отдельно от публичных профилей».
- Поиск старых резюме и биографий: ещё не так давно в Интернете было принято среди журналистов и учёных загружать свои резюме и автобиографии, в том числе с личной информацией, на личные веб-сайты. Поищите забытые документы, которые ещё где-то живут в Интернете и могут потенциально быть золотой жилой для вероятных доксеров.
- Не забывайте об агрегаторах: вы как журналист наверное натыкались на сайты-агрегаторы личной информации, например Spokeo или Whitepages, когда пытались разыскать трудноуловимого источника. Такие сайты обходят Сеть в поисках информации и продают её, существенно облегчая работу доксерам. По состоянию на август 2020 года пользователи могут затребовать удаление своих личных сведений с Whitepages.com, есть соответствующий алгоритм действий на справочной странице сайта. Если сайт не публикует алгоритм удаления, можно просто написать электронное письмо с требованием удаления личной информации. Если это занимает слишком много времени, то стоит рассмотреть платные сервисы, такие как DeleteMeили PrivacyDuck, хотя стоимость может быть высоковата для независимых журналистов.
- Практикуйте гигиену паролей: это касается всех, а не только журналистов. Если вы используете дату рождения или один и тот же шестисимвольный пароль на всех учётных записях, то лишний раз рискуете, что хакеры уведут ваши личные данные, и тогда им будет проще выдать себя за вас. Чем длинее пароль, тем он надёжнее. Двухфакторная аутентификациядаже лучше. Кроме того, полезно использовать разные пароли для разных учётных записей.
Как редакции могут поддержать своих сотрудников
Каждый может и сам укреплять свою онлайн-безопасность, но журналисты не должны оставаться наедине в борьбе с двуглавым чудищем дезинформации и онлайн-преследований. При этом многие редакции «не очень охотно занимаются проблемой онлайн-насилия», как сообщается в докладе ЮНЕСКО. (См пособие ПЕН-клуба «Как говорить с работодателем про онлайн-преследования».)
«Нам всем нужно что-то делать,» — говорит Вилк. «Журналисты самостоятельно должны этим заниматься, и редакциям нужно делать больше, чем они делают. Платформы должны давать репортёрам больше инструментов и возможностей для защиты. Это огромная проблема, и для решения требуется участие всех сторон».
Редакции могут подготовиться к худшим сценариям, разработав внутренние положения и правила, чтобы помочь тем сотрудникам, которые могут столкнуться с кампаниями по дезинформации или дискредитации.
«Так все видят, что кампании по дискредитации вполне реальны, и что в редакции к ним относятся серьёзно,» — говорит Вилк, — «и создаётся культура, в которой журналистам несложно прийти и поговорить с руководством о том, что с ними происходит».
Вилк рекомендует всем редакциям разработать внутренние механизмы, по которым журналисты могут сообщить про особенно яростные нападки. Не все к таким рекомендациям прислушиваются. Но они могут в случае таких кампаний привлечь для решения технических специалистов, обратиться в полицию или частное охранное предприятие. Главное — чтобы был чёткий алгоритм, что следует делать журналистам в критической ситуации.
«Иногда в гуще атаки окутывает чувство страха, оно травмирует и парализует,» — говорит она. «А если есть порядок действий, то думаешь: хорошо, дальше сделаю так и так. Я знаю, к кому в редакции обратиться, когда такое происходит.»
Редакции также могут поддерживать репортёров, оплачивая им услуги сервисов по удалению информации и предоставляя доступ к психологической и юридической поддержке. В конце концов, если журналист чувствует себя небезопасно дома — например, если из-за доксинга их домашний адрес уже известен публике — то работодатель отвечает за предоставление безопасного места на это время,» — говорит Вилк.
«Честно говоря, такое случается редко,» — рассказывает она, — «но такие практики должны становиться более распространёнными.»
Во многих редакциях со скудными бюджетами просто нет возможности предложить такую всеохватную поддержку. Хотя кампании по дезинформации и онлайн-преследованиям несут всё большую угрозу свободе прессы, многие новостные организации стокнулись с невиданной ранее нехваткой ресурсов.
Вилк видит новые возможности в партнёрствах, которые разные медиа-организации установили в эпоху COVID-19, чтобы сохранить высокое качество журналистики. Тот же дух партнёрства можно применить и к защите репортёров от доксинга и преследований, говорит она. Например, несколько редакций могут сброситься на общего специалиста по цифровой безопасности или систему реагирования на такие ситуации.
«Думаю, за этим будущее,» — сказала она. «Так должно быть, потому что кампаний по дезинформации и преследованию в ближайшее время меньше не станет».
Исходная публикация этой статьи вышла на сайте Центра журналистской этики при Универсисете Висконсина-Мэдисон. Перепечатывается с разрешения.
Говард Харди — журналист-фрилансер из города Мэдисон, штат Висконсин. В 2020 году он писал про фейки и дезинформацию в социальных сетях, освещая избирательный процесс для Висконсинского центра журналистики расследований и проекта First Draft. Он много писал про природные катастрофы и состояние лесов в Калифорнии.