Наверное, одни из самых сложных дел для судей, прокуроров, адвокатов и, тем более обвиняемых — это пересмотры дел после апелляции или кассации по преступлениям, которые произошли несколько лет назад. Тяжело все — находить свидетелей, которые за все это время забыли многие детали, доказательства, которые в полиции посчитали ненужными и уничтожили, искать информацию, которая является важной, но раньше на нее не обратили внимания. Это все стоит неимоверных усилий, времени и, конечно же, нервов. Но еще более важными такие дела становятся, когда обвиняемый получил в свое время пожизненный строк заключения и пытается доказать свою невиновность. Конечно, ему нечего терять и вполне возможно, что он лишь пытается избежать наказания или хотя бы сократить срок. Но, а если его доводы верны, и виноват совсем другой человек?
Одно из таких дел в мае этого года попало на рассмотрение редакции Gorod.cn.ua. Речь идет о двойном убийстве в селе Вертиевка в октябре 2014 года. Подсудимый, Иван Породько, обвиняется в тяжком преступлении, за которое ранее получил пожизненный строк. Со своей стороны он пытается доказать, что убийца не он.
Об этом деле мы уже неоднократно рассказывали на нашем сайте и даже провели небольшое расследование, съездив в Вертиевку и опросив местных жителей:
Суд проходит в Черниговском районном суде, рассматривает дело суд присяжных в составе двух судей и троих присяжных заседателей. Возглавляет коллегию судья Лариса Хоменко, обвинение представляет прокурор Игорь Сирык. Защищает обвиняемого в убийстве Ивана Породько адвокат Андрей Яковлев.
Напомним коротко о происходивших событиях. 21 октября 2014 года в селе Вертиевка было совершено двойное убийство, погибли двое мужчин — Сергей Раздобреев и Николай Крутько. Уже на следующий день был задержан подозреваемый в убийстве Иван Породько (ранее судимый за убийство), с которым накануне вечером они сидели за одним столом. В апреле 2015 года его приговорили к пожизненному заключению. Далее была безуспешная апелляция, и кассационная жалоба, результатом которой стала отмена приговора и направление дела на повторное рассмотрение. Иван Породько пытается доказать, что хоть он подрался с потерпевшими, но когда уходил, погибшие были живы.
О первом заседании и первых опрошенных свидетелях мы уже рассказывали на нашем сайте: «У справі Івана Породька, якого звинувачують у подвійному вбивстві, почали допит свідків»
За прошедший с момента последней публикации месяц в суде состоялось еще 4 судебных заседания, на которых участники суда слушали показания свидетелей, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты.
* * *
В самом начале заседания, которое состоялось 28 июля, Иван Породько потребовал отвод для прокурора Шатилова, которому попало его дело после возвращения его на повторное рассмотрение. Он же приезжал в Учреждение исполнения наказаний №31 в Новгород-Северске, для продления меры пресечения — содержания под стражей. Но парадоксальность ситуации в том, что Шатилова на суде не было, был Сирык. Тогда подсудимый потребовал и его отвода также, мотивировав тем, что прокурор не может найти свидетелей, в том числе и его брата Алексея Породько. Ожидаемо, что результата такие попытки не принесли.
Единственным свидетелем, который присутствовал на данном заседании и которого смог допросит суд, был Владимир Прищепа. Вечером в день убийства он заходил в дом к убитому Николаю Крутько и был, фактически, единственным свидетелем, кто видел всех участников последующих событий.
По словам этого свидетеля он дружил с убитыми Сергеем Раздобреевым и Николаем Крутько, часто помогали друг другу в работе. В день убийства он заходил днем к Николаю Крутьку, но того не оказалось дома. В дверях он увидел записку — сосед, который продает на рынке мясо, просил Николая прийти следующим утром помочь. Вечером он снова зашел к Крутьку, чтобы сказать о записке и застал за столом четверых человек — впоследствии убитых хозяина дома Николая Крутько и Сергея Раздобреева, а также Ивана Породько и Анатолия Легейду. Первые двое, по словам свидетеля, были сильно пьяны и сидели за столом; Породько и Легейда были не так сильно выпивши, стояли возле стола. Он пробыл в доме минут пятнадцать, выпил пару рюмок, сказал Крутько о записке, ушел. Из разговоров за столом одними из запомнившихся слов была фраза Породька с которой он обратился к Сергею Раздобрееву: «Смотри, мы подрались, а теперь какими друзями стали!».
Об убийстве Владимир Прищепа узнал следующим утром от людей, которые выгоняли скот на пастбище, сразу пошел к дому Крутько и рассказал милиционерам о том, что видел накануне. Отвечая на вопросы адвоката, свидетель указал, что Сергей Раздобреев был в камуфляжной форме, Крутько — в гражданской одежде, во что были одеты остальные — не запомнил. Также рассказал, что видел утром сотрудников милиции с собакой, но по слухам, такие поиски ничего не дали. Иван Породько уточнил про каким признакам свидетель определил, что он был не сильно выпивши, на что Прищепа ответил, что тот стоял у стола и при этом не шатался. На еще один вопрос от обвиняемого: «Знал ли Прищепа, что Легейда некоторое время жил у Крутько», Владимир ответил, что, иногда тот действительно ночевал там, но жил ли постоянно — не знает.
На этом же заседании рассматривали вопрос о продлении меры пресечения в виде содержания под стражей еще на два месяца для Ивана Породька — ожидаемо суд продолжил срок заключения. Также были заявлены несколько ходатайств — о вытребовании оригинала видеозаписи следственного эксперимента (в деле — копия на диске), о доступе к вещам и ряд других. Кроме того, адвокат попросил присоединить к делу справку о том, что адвокат Сухоцкий не был защитником обвиняемого на то время, когда проводился следственный эксперимент. Поручение защищать обвиняемого, которое есть в деле, датируется 8 декабря 2014 года, но задержан он был 22 октября, а следственный эксперимент проводился спустя неделю — есть явное несоответствие в датах. То есть следственные действия проводились без защитника в течение 1.5 месяца.
* * *
Следующее заседание суда состоялось спустя месяц, 23 августа. В этот день были допрошены двое свидетелей — на то время гражданская жена брата подсудимого Алексея Породько Ольга Минько и четвертый из тех, кто был в вечер убийства за одним столом – Анатолий Легейда. Их допрашивали в режиме видеоконференции.
Ольга Минько давала свои показания по видеоконференции из зала Нежинского суда. Она рассказала, что об убийстве знает лишь по рассказам людей. Ивана она видела на следующий день около 7 часов утра — он зашел к ней домой, забрал Алексея и они вместе ушли. С Алексеем она на то время уже не жила, но он приехал поздно ночью, около 12 часов, и попросился переночевать — она разрешила, так как тот отец ее ребенка.
Иван Породько, задавая вопросы, пытался разобраться в нестыковках со временем. Накануне убийства вечером он заходил к Ольге и ушел, по ее словам в 16.30-17.00, а к своему отцу, который живет через несколько дворов оттуда, он попал лишь в 18.00. Эти попытки ни к чему не привели. Далее подсудимый спрашивал, о чем она разговаривала с Алексеем и обратил внимание на ее слова, которые она говорила при встрече с журналистами — тот, по ее словам, якобы сказал «Убили твоего любовника». Ольга ответила, что уже не помнит было ли такое. Далее он спрашивал, приезжал ли после тех событий Алексей к ней, на что она сначала отвечала отрицательно, но затем вспомнила, что он был у нее на новогодние праздники.
Адвокат Андрей Яковлев уточнил у Ольги, в каком состоянии был Алексей, когда пришел к ней. Женщина ответила, что был взволнованный. Был выпивши, одет в военную форму, но без верхней куртки — она обратила на это внимание, так как было достаточно холодно. Также она указала, что тогда осмотрела его, то крови на нем не было. Когда судья уточнила, почему она обратила на это внимание — она ответила, что помогала ему снимать одежду и видела в каком состоянии та была.
Когда Ольга сказала, что минут через 15 после ухода Ивана и Алексея из дому, приехала милиция. Адвокат Андрей Яковлев обратил при этом внимание суда на время и оперативность правоохранителей — в 6 часов утра поступило сообщение об убийстве, а уже в 7.15 (по словам Ольги братья ушли в 7.00) милиция приехала к ней.
Анатолия Легейду также допрашивали по видеоконференции, но на этот раз — из Коростенской исправительной колонии, куда тот попал спустя полтора года, после происшествия. Через проблемы со связью, допросом происходившее можно назвать с большой натяжкой — тот мог отвечать в основном только «да» или «нет». Более длинные предложения — как вопросы, так и ответы, приходилось говорить предельно медленно и с расстановкой — слова и предложения терялись в просторах интернета и часто приходилось их по нескольку раз повторять.
Со слов Легейды сразу стало понятно, что Ивана Породька тот не знает — называя погибших по именам, последнего он назвал «той, хто вбив». После чего судья Лариса Хоменко попросила опознать его на экране телевизора, что тот и сделал. По его словам, пока он находился в доме, никакого конфликта не было. Когда он вышел на улицу, услышал, что в доме началась ссора, шум. Постояв так минут 10, он ушел оттуда, а об убийстве узнал лишь на следующий день.
Иван Породько, переспросил у него, куда тот пошел, так как около 12 часов ночи к нему приезжала машина, но на дверях его дома висел замок. На это Легейда ответил, что у него есть другой вход. Милиция его допрашивала на следующий день, протоколы он подписывал не читая, а образцы на экспертизу у него не брали. Как и не спрашивали у него ни о Породько, ни о людях в камуфляже.
После допросов свидетелей перешли к результатам поданых на предыдущем заседании ходатайств. Как оказалось, несмотря на показания свидетелей, никакой информации о привлечении собаки к поиску преступника, в материалах дела нет. Также не оказалось никакой информации о трех кусках дерева, которые были изъяты и значились как доказательства: неизвестно проводилась ли по ним экспертиза, если нет — зачем их привлекали как доказательства, если да — какой результат. В итоге адвокат просил судью вызвать в суд следователя, который вел это дело, – Богдана Музыченко.
* * *
Очередное заседание состоялось 28 августа. Свои показания давали бывшая жена Алексея Породька Елена (сейчас она замужем и у нее другая фамилия) и следователь, который занимался расследованием убийства Богдан Музыченко. Как и свидетели на предыдущем суде они давали свои показания в режиме видеоконференции из Нежинского районного суда.
По словам Елены, в вечер убийства тот был у нее на даче в селе Хвилевка. Около 9 часов вечера к нему позвонил его брат Иван и, как она услышала из их телефонного разговора, сказал, что убил двоих человек. После этого Алексей пообещал приехать, вызвал такси и минут через 35 уехал. На протяжении вечера она пыталась дозвониться Алексею, но безуспешно. Приехали они, Алексей и Иван, на следующий день около 8 часов утра. Сначала милиция задержала ее и Алексея, после чего они показали, где находится дача — Иван на момент задержания был там.
Но гораздо интереснее было послушать показания следователя тогда еще милиции, который руководил следствием Богдана Музыченко. Очень много вопросов возникло по поводу того, как велось досудебное расследование. Но, как часто бывает, четких ответов на них не последовало — в большинстве случаев Музыченко отвечал: «Не помню, это должно быть в материалах дела». Свои ответы он объяснил тем, что не хочет обманывать, ведь сказать может одно, а в материалах дела может оказаться другое, за три года пришлось расследовать очень много дел.
На некоторых моментах стоит остановиться. Так, по словам следователя, несмотря на то, что он значился руководителем следственной группы, осмотр места происшествия производил не он. Если проводился осмотр места происшествия с собакой, то информация об этом должна быть в материалах дела, но объяснить, почему ее нет, он не смог. Не смог Музыченко ответить и на вопрос о том, была ли версия о том, что подозревают в убийстве двоих человек в армейской камуфлированной одежде. Что касается деревянных изделий, найденных на месте происшествия, следователь указал, что если не проводилась экспертиза, значит, он посчитал, что она не нужна. Отвечая дальше на вопросы он объяснил, что Иван Породько на следствии говорил, что наносил удары руками и ногами.
О проведении следственного эксперимента, Богдан Музыченко также не давал четких ответов, ссылаясь на то, что уже плохо помнит, что тогда было и участникам процесса лучше посмотреть видео. И здесь также оказалось не все хорошо — отвечая на вопрос адвоката Андрея Яковлева он указал, что диск должен содержать только запись следственного эксперимента, а объяснить как оказалась на нем другая запись (по словам адвоката она там есть, хотя диск в суде пока не смотрели), не связанная с данным делом, он не смог, лишь сказал: «Я же проверял диск, не должно там быть других записей». Когда зашел вопрос о времени следственного эксперимента — время записи и указанное время в протоколе не совпадают — он объяснил, что не устанавливает время в видеокамере, а в начале и в конце следственного эксперимента лично под запись называет его. Что касается оригинала записи следственного эксперимента, то по словам следователя, скорее всего, на тот момент в управлении была только одна видеокассета, на которую записывали следственные эксперименты, после чего их переписывали на диск. Что сейчас с камерой и кассетой он сказать не смог.
Прокурор ставил следователю вопросы, явно из расчета объяснить, почему тот не помнит детали данного происшествия — сколько произошло убийств за три года, в расследовании скольких из них он принимал участие и т.д. Ответы были соответствующие — только в тот же день в одной лишь Вертиевке было совершенно еще одно убийство, всего же за три года их в районе были десятки.
* * *
Последнее на сегодняшний день заседание суда состоялось в минувший вторник, 5 сентября. Показания по этому делу давала троюродная сестра Ивана Породька, Лидия Сыровец, которая живет в селе Володькова Девица (бывшие Красные Партизаны). Ее пригласил в суд, как свидетеля со стороны защиты адвокат Андрей Яковлев.
По словам Лидии Николаевны, вечером в день убийства к ней на такси приезжал брат Ивана Породька Алексей вместе с другом, как она позже узнала, это был Богдан, брат его гражданской жены Ольги. Они приехали около 10 часов вечера, хорошо выпившие, с энергетиками в руках. У Алексея была сильно разбита рука, он был в камуфляжной форме, но без шапки, Богдан был одет в гражданскую одежду, был в легкой куртке. Алексей попросился остановиться у нее и пару часов поспать. Во дворе он поссорился с мужем Лидии и избил его, за то, что тот начал критиковать его участие в АТО. Пока Алексей спал, она разговаривала на кухне с Богданом, но когда прокурор спросил, о чем был разговор — вспомнить не смогла, заметив при этом: «О чем можно говорить с малолетками?». Когда подсудимый спросил, были ли какие-то травмы у Богдана — она ответила отрицательно. Уехали они от Лидии Сыровец также на такси около часа ночи.
У Ивана Породько в результате возник вопрос о том, где же был на самом деле Алексей в вечер убийства: Иван разговаривал с Алексеем по телефону около 10 часов вечера и тот, по его словам, был на даче у своей жены в Хвилевке где праздновали ее день рождения. На это Лидия ответила, что она уверена в том, что в тот вечер Алексей был у нее. «Я не п’яна і не дурна” – заметила при этом женщина
Прокурора больше всего интересовало уверена ли Лидия Николаевна в том, что Алексей приезжал к ней именно 21 октября, в вечер убийства и почему она запомнила именно эту дату. Как оказалось, главная привязка — ее телефонный разговор с женой Алекея, когда та сказала: «Иван вчера убил двух человек».
Судья уточнила насколько свежими были раны на руке и характерно ли для Алексея такое состояние — сбитые руки, драки, пьянки. Свидетель ответила, что кровь на руке была свежая, еще не присохшая. А относительно драк — по ее словам Алексей участвовал в них с самого детства, часто бил и свою гражданскую жену Ольгу.
По словам Лидии Сыровец, спустя несколько дней после своего визита, Алексей перезвонил ей и попросил, чтобы та никому не говорила о его приезде. Кроме того его искала и полиция, но насколько она знает — по другому поводу, хотя также связанному с убийством. Как заметила Лидия Николаевна, мотив для убийства в Вертиевке у Алексея был — якобы он говорил ей о том, что его гражданская жена Ольга Минко призналась ему в том, что сын у нее не от него. «Кто простил бы такое? Воспитывать чужого ребенка!» – указала женщина.
Суд перешел к рассмотрению доказательств, которые были тогда еще милицией, привлечены к делу. Как оказалось, они собраны в три мешка. При этом, доказательства из одного из них, как было указано в документах — тех, что были исследованы в ходе следствия, в декабре 2016 года были уничтожены. В описи к мешку были указаны одежда погибших, пачки сигарет, кора, остатки горения, отрезы с остатками крови. Но, что самое интересное, здесь значатся и «деревянные изделия», которые были изъяты, но материалов об исследовании которых в деле нет!
Но и это было еще не все. В одном из мешков находились вещи, в которых был задержан обвиняемый в убийстве Иван Породько. Когда прокурор и судебный пристав начали доставать вещи — среди них оказались: спортивная куртка, шапка и перчатки, которые своими не признал ни он, ни его супруга, сидевшая здесь же в зале. Как они туда попали и кому принадлежат — неясно. Подобные вещи у Породька на самом деле были — но они были другими — шапка вместо зеленой в мешке с уликами оказалась черная, перчатки были белые, рабочие — а в пакете – оранжевые. Иван предположил, что эти вещи могли принадлежать его брату Алексею.
Практически все свидетели по данному делу на сегодняшний день допрошены. Алексей Породько, брат обвиняемого в убийстве, на сегодняшний день находится в зоне проведения АТО и обвинение, если не получится найти возможности для его допроса, согласно заявлению прокурора Игоря Сирыка, не будет настаивать на его вызове в суд для дачи показаний. Отец Ивана Породько, которого пытался пригласить дать свои показания в суде адвокат Андрей Яковлев, вначале соглашался приехать, но сейчас не берет трубку, поэтому защита вынуждена отказаться от его вызова в суд. То есть следующее заседание — это уже будет рассмотрение доказательств.
Закончилось судебное заседание решением о продлении срока содержания под стражей еще на два месяца. При этом Иван Породько подавал прошение сменить ее на домашний арест, со всеми возможными способами контроля, его адвокат поддержал его позицию, указав при этом, что все предоставленные прокурором улики — косвенные и не указывают прямо на него. Те не менее судья и присяжные прислушались к позиции прокурора. Хотя здесь тоже есть оговорки…
Пока делать какие-то выводы рано — заслушали только показания свидетелей. Следующие судебные заседания состоятся в начале октября, когда будут рассмотрены письменные доказательства по делу. Пока же позиции прокурора и адвоката приблизительно равны. Нет ни прямых доказательств, которые четко могли бы сказать, что Иван Породько виновен (есть слова жены Алексея, которая слышала его телефонный разговор с братом и тот факт, что он вечером сжег свою одежду), нет и четких доказательств обратного, что он не причастен к их смерти, лишь подрался с ними. Ну и конечно слишком много вопросов к работе тогда еще милиции — ведь даже видео со следственного эксперимента, которое на суде пока не рассматривали, но с которым знакомы и защита и обвинение, каждая из сторон трактует в свою пользу, не говоря уже о серьезных пробелах в документах и лишних вещах.
Gorod.cn.ua