Именно схемы, а не реальная чистка, которую регулярно проводит Генеральная инспекция ГПУ, базирующаяся в Киеве. Отцом-основателем Генеральной инспекции ГПУ является экс-генпрокурор Виктор Шокин. Этот орган был создан для борьбы с коррупционерами в своих рядах.
Под пристальное внимание инспекции попал 28-летний прокурор Местной прокуратуры Артур Валенчук. Перспективный парень, который уверенно шел по карьерной лестнице, в конце июня этого года показательно был задержан в районе Старой Подусовки по адресу Второй переулок Григория Качуры, 9. При том, что у прокурора при себе вообще ничего запрещенного законом не было. В своих пресс-релизах Областная прокуратура и Управление СБУ Черниговской области деликатно обошли тему объемов изъятого, но по прочтению этих обтекаемых и размытых тестов у обывателя создавалось впечатление, что молодой прокурор, как минимум, параллельно со своей основной деятельностью, занимался тем, что «крышевал» крупную нарколабораторию.
В Чернигов в тот день, со слов местных жителей, съехалось, два десятка машин с правоохранителями, в том числе из Киева, а стоимость потраченного бензина, за счет налогоплательщиков, во много раз превышала стоимость содержимого, той самой сигаретной пачки, которую нашли на подоконнике в доме.
На фото Михаил Дворниченко
7 августа редакцию Gorod.cn.ua посетили адвокат прокурора – Михаил Дворниченко и сам Артур Валенчук, который недавно вышел под заставу в 240 тысяч гривен из Лукьяновского СИЗО. О том, почему была назначена столь внушительная сумма заставы, равная 2-годичному доходу семьи Валенчука, с какими нарушениями проходило задержание, а теперь и следствие, рассказали нашему корреспонденту Дворниченко и Валенчук.
29 июня, около 17.00, когда Артур Валенчук находился в здании горотдела полиции на Шевченко, 13, куда зашел по работе (пробыл там до 17.30, все это зафиксировали видеокамеры), ему позвонил Александр Вертай – одноклассник Артура. Он попросил вернуть деньги, которые прокурор брал в долг. Учитывая рабочее время и то, что деньги понадобились срочно, Артур попросил своего знакомого, отвезти его на Старую Подусовку. Друг этот никакого отношения к Александру Вертаю не имеет и не знает его, он подъехал на автомобиле марки «Тойота» черного цвета.
Артур зашел к Саше буквально на 5 минут, поинтересовался как дела, отдал деньги, Саша похвастался, что только что вернулся с рыбалки, на этом и распрощались. Когда отъехали от дома буквально 50 метров, на развилке автомобиль остановили сотрудники Службы Безопасности Украины и Генеральной инспекции ГПУ.
– С криком «Работает СБУ!» – вытащили меня и моего товарища из машины и положили лицом на землю, не предъявив при этом никаких обвинений. Камера, при помощи которой вели съемку оперативники, включилась лишь через некоторое время после моего задержания, – рассказывает Артур.
– У меня из вещей при себе были лишь папка с рабочими бумагами, которая осталась на заднем сидении машины, мобильный телефон и пачка из-под сигарет «Парламент», где лежали 4 сигареты и коробок спичек. Сигареты были в переднем кармане брюк, а задние – были зашиты, я их после покупки даже не распарывал, так как не люблю ничего носить в задних карманах.
– В ходе задержания мне нанесли многочисленные телесные повреждения – по лицу и всему телу руками и ногами, а также порвали одежду. Изъяли мобильный телефон, пачку сигарет, которые выпали в тот момент, когда меня повалили на землю. Руки заломили за спину и надели наручники. Зная, как работают наши силовые структуры, я руки сжал в кулаки, чтобы мне в ладони ничего не вложили. Когда наручники защелкнули, то силовики с меня спрыгнули, а до этого сидели на голове, зажимали голову коленом. Для меня это был просто шок. Я пока там лежал, у меня вся жизнь перед глазами пронеслась, – рассказывает Артур.
– Изначально понятых я не видел, они появились после того, как я пролежал 2 часа на земле, и когда мне уже все, что нужно было подкинули в карманы.
В решении суда по делу № 757/37506/17-к есть информация, что, согласно выводов экспертиз, проведенных 30.06.2017 на анализ брали ТРИ пакета с амфетамином, которые изъяли у ТРЕХ разных людей.
– Когда меня подняли с земли, следователь развернул меня спиной и достал из заднего кармана моих брюк пачку сигарет, в которой лежал наркотик. Все это происходило УЖЕ при понятых. Карман перед этим мне разорвали, так как, еще раз повторюсь, карманы на купленных брюках я никогда не распарываю, оставляю зашитыми. Зачем бы я носил при себе две пустые пачки сигарет? Если бы это был мой наркотик, по логике мне надо было положить его в свою пачку, а не носить при себе еще одну.
– На видео, которое делали оперативники, будет видно, что карман моих брюк именно разорван, из него торчат нитки, даже если бы я пользовался карманами, я бы их аккуратно расшил дома, а не рвал. Я показывал это все понятым, двум молодым парням, но им было все равно. Кроме того, пачка сигарет была целая, и если бы она лежала в заднем кармане моих брюк, в то время, как я сидела в автомобиле, то она бы помялась.
– Мы написали следователю ходатайства, о том, чтобы провести экспертизу моих брюк, а также допросить этих двоих понятых, уже как свидетелей, с участием моего защитника. До данного момента мы не получили ответ на этот запрос, – рассказывает Артур.
– А понятые из Чернигова? Давайте мы их опросим!, – предлагает наш корреспондент.
– Да, из Чернигова, но так как это тайна следствия, мы нарушим закон, если дадим вам их контакты, – поясняет адвокат Дворниченко.
– А они могли быть подставными людьми? Может им тоже дали указания, как себя вести?
– Похоже на то, что это были обычные люди, один из них – военный, он был одет в форму, – отвечает Михаил Дворниченко.
– Человек, которому по утверждению следователя, Артур, якобы сбыл наркотическое вещество – отрицает этот факт. Помимо него в деле фигурируют еще 3 человека, но их всех отпустили домой, а моего клиента содержали в киевском СИЗО. Мы считаем, что эти люди дали необходимые следствию показания. Артура задержали, потому, что он спецсубъект – прокурор прокуратуры, для органов досудебного расследования и Генеральной инспекции ГПУ – он субъект, а остальные нет, поэтому им важен только он.
– Мой клиент единственный из всех, кто пожаловался на действия правоохранительных органов. Я приехал уже после того, как его избили, у него был ужасный вид, из ушей шла кровь, разбито лицо, по всему телу были синяки и кровь. При избрании меры пресечения следственным судьей в Киеве назначено ему проведение судебномедицинской экспертизы по данному факту.
-Причину задержания назвали уже в ходе составления протокола – подозрение в хранении наркотических вещества – это ч2. ст.309-я ККУ. Но не объяснили, почему именно часть 2-я.
– В ходе задержания мне не дали связаться с родителями, что является нарушением моих прав, – добавляет Артур Валенчук. – Следователь предлагал звонить им с его личного телефона.
– Вы общались после инцидента с Александр Вертаем?
– Мне и адвокату нельзя с ним общаться, так как он тоже является участниками процесса.
– Следствие ведется в Киеве или в Чернигове?
– В Киеве, по месту расположения органа досудебного расследования, который имеет право осуществлять досудебные расследования в отношении прокуроров, а именно – Генеральной инспекции ГПУ.
– Мы проявляем инициативу в том, чтобы ускорить процесс и проводилось больше следственных действий (назначение и проведение различных экспертиз, допросы свидетелей), чтобы следствие объективно разобралось в ситуации, но нам отказывают в этом.
-Также просим ознакомиться с делом, нам говорят, да, приходите, но дают посмотреть только ту часть материалов, которую сами считают нужной.
– В законе имеется следующая оговорка: участники процесса могут ознакамливаться со всеми материалами дела, кроме тех, ознакомление с которыми, по мнению следователя или прокуроров, могут навредить досудебному расследованию.То есть, это как игра вслепую, когда мы уже увидим, общую картину, лишь, по завершению этого расследования. Вот такая у них позиция…
– Где прошло судебное заседание, когда вам назначали меру пресечения?
– В Печерском суде Киева, – то есть по месту проведения досудебного расследования, именно этот суд рассматривает все ходатайства Генеральной инспекцией ГПУ.
– Следственный судья Остапчук Татьяна Владимировна еще уточнила, что с моим внешним видом, увидев последствия побоев. Я ответил, что меня избили сотрудники УСБУ и ГПУ. По ее взгляду было видно, что она удивлена. В тот вдень у меня был защитник Хачикян С.В. , он подавал ходатайство о проведении медосмотра, и оно было удовлетворено. Но, на данный момент судмедэкспертизу мне не провели.
– То есть, вам ее вообще не проводили?
– При задержании я заявил, что требую неотложной медицинской помощи и меня отвезли на Щорса, 3, и там зафиксировали побои.
– Скажите, почему была назначена столь высокая сумма заставы – 240 тысяч гривен?
– Прокурор в своем ходатайстве прописывал отдельным пунктом аргументацию того, почему необходимо внести именно такую крупную сумму. Согласно КПК, при совершении тяжких преступлений (куда подпадают статьи 307 и 309) сумма заставы должна быть от 20 до 80 прожиточных минимумов – то есть, до 137.5 тысяч гривен, он же попросил 200 минимумов. В том же КПК есть пункт, где говорится, что в исключительных случаях, если следственный судья придет к заключению, что сумма в установленных рамках не обеспечит исполнения возложенных на подозреваемого обязанностей, залог может быть установлен свыше 80 минимумов. Но такое решение должно быть обосновано доказательствами.
Следственный прокурор сослался на решение Европейского суда, где речь шла о крупном бизнесмене-миллионере, которому пришлось вносить заставу в размере 1 миллиона евро, а ущерб, который он нанес окружающей среде (вылив нефти в озеро) составил во много раз больше, – поясняет Артур Валенчук.
– Не понимаю, каким образом можно сравнивать того миллионера и меня?
– В публичном доступе есть моя декларация, где написано, что за 2016-й года я получил 124 тысячи гривен, но это «грязными», если считать чистыми, то это минус 25% и остается 90 тысяч. Даже если прибавить доходы моих родителей пенсионеров (это около 70 тысяч), все равно, эта сумма заставы непосильна для нашей семьи, и тот, кто ее запрашивал, – это знал. Моя мать в течение трех недель ходила по друзьям и родственникам, чтоб собрать эту сумму, всего пришлось одолжить 8 тысяч долларов.
– По окончанию следствия суды будут проходить в Киеве или Чернигове?
– В Чернигове, по месту совершения преступления.
– У вас есть какие-то предположения о том, почему выбрали именно вас? В наших двух прокуратурах работает много людей, в том числе и молодежь, которую легко безнаказанно подставить, для красивых показателей Генеральной инспекции ГПУ. И почему наркотики, а не скажем, взятка?, – спрашиваю Дмитрия Дворниченко.
– Учитывая круг общения Артура, а именно то, что Саша Вертай был судим за наркотики, то этот вариант был самым удобным и простым. И все же, о том, откуда «ноги растут» говорить пока рано.
– Может за вами следили свои же?, – уточняю у Артура.
– Возможно. Никогда не думал, что общение с человеком, пускай даже и с неидеальной репутацией, может быть уголовно наказуемым. Для меня лично было большим потрясением, оказаться в такой ситуации. Я знаю Сашу с детства, и когда с ним такое произошло – что он стал инвалидом, я от него все равно не отвернулся, как некоторые. Меня в этой семье всегда встречали с улыбкой, и знали, что если что, я смогу помочь. Да, я знал, что Саша Вертай небезгрешен и что у него были судимости, но я и помыслить не мог, что общение с одноклассником, может привести к подобным последствиям.
– А сам Саша мог вас подставить, посодействовав органам? Зачем он попросил вернуть деньги так срочно?
– Не думаю. Ведь, у него сейчас условная судимость (получил в 2014-м году), а учитывая то, что он проходит сейчас подозреваемым, то может получить уже реальный срок.
– Что вы скажете по поводу того, что соседи говорят, будто семья Вертаев торговала то спиртным, то наркотиками?
– Это людская зависть, не более того. Семью знаю, как порядочных и трудолюбивых людей. Они имеют несколько торговых точек на рынках «Шанхай» и «Привокзальный». Отец семьи и старший брат Дима занимаются торговлей, а мать Саши действительно работает в доме престарелых.
– Вы сейчас числитесь на работе?
– Меня отстранили на время служебной проверки, и это я узнал от следователя, сам приказ не видел. В решении суда имеется обязательство не общаться с сотрудниками местной и областной черниговских прокуратур. А если я нарушу условия этого решения, то потеряю сумму залога.
– Согласно того же решения, я не имею права общаться со свидетелями по делу, но я и не могу узнать кто они такие. Следователь не дает ознакомиться с этой информацией в деле.
– Я вообще не согласен с той мерой пресечения, которую мне избрали, так как, прокурор, который перечислял доказательства, которые мне вменялись по этому преступлению, опирался лишь на показания свидетелей, а точнее они проходят подозреваемыми в деле. Также он делал акцент на том, что я будучи прокурором и занимая столь ответственную должность в глазах общества, совершил столько постыдный поступок. В тоже время, существует нормы в Конституции Украины и криминальном процессуальном законе, которые говорят о том, что не может быть привилегий или ограничений в процессуальных правах, по признакам расы, цвета кожи, политических, религиозных…. а также, рода занятий. Я показывал следственному судье свои брюки, что задние карманы, в которых нашли наркотики – разорваны. Но меня никто не слушал, судья просто закрыла на это глаза, – говорит Артур Валенчук.
В этом месте адвокат Дворниченко поясняет, что сбыт наркотиков обычно фиксируется методом оперативной закупки. Когда передаются меченые деньги, ведется скрытая видеосъемка. То есть делается все так, чтобы были доказательства полностью ИСКЛЮЧАЮЩЕЕ то, что закупщик, взял это вещество в каком-либо другом месте или у какого-либо другого человека. Никаких подобных мероприятий в случае с Артуром не проводилось и все обвинение построено на внутреннем убеждении следствия.
– Они даже дактилоскопическую экспертизу (отпечатки пальцев рук) не провели с этих пакетиков, – добавляет Артур. – Если среди изъятого есть что-то, чего я касался, то где мои отпечатки?
– А какая неофициальная позиция у вашего начальства по поводу всего произошедшего, может слухи какие-то доходили до вас? Или может ваш адвокат что-то знает?
– Мне нельзя с ними общаться, – отвечает Валенчук.
– Можно делать выводы по ответу на наш запрос о предоставлении служебной характеристики. У Артура были поощрения по работе, самое недавнее – ко Дню Конституции. Он должен был получить благодарность от прокурора Области за особо важную работу и добросовестное отношение к своим обязанностям. Сейчас он юрист второго класса, а в июле должен был получить очередное звание. Так, вот, в характеристике этого ничего не было отражено, наоборот внесли туда какие-то материальные взыскания, а о морально-деловых качествах вообще умолчали, – поясняет адвокат Дворниченко.
– Артур, сколько вы проработали в органах прокуратуры?
– С сентября 2012 года работал прокурором прокуратуры Куликовского района. Когда внесли изменения в Закон про прокуратуру, и началась реорганизация органов прокуратуры, я успешно прошел тестирование и конкурс в Местную прокуратуру Чернигова. Это было в декабре 2015 года. С декабря 2016 меня перевели на направление «Преступления против жизни и личности, чести и достоинства» – то есть, это убийства, тяжкие телесные повреждения, изнасилования. Это считается ответственное направление, заседания по этим преступлениям слушают судьи коллегиальным составом из трех человек. Никаких нареканий со стороны руководства по этому направлению у меня не было.